«Мой университет пожертвовал идеями ради идеологии. Итак, сегодня я ухожу. Чем больше я выступал против "не либерализма", охватившего наш Портлендский государственный университет, тем больше я сталкивался с возмездием».
Американский преподаватель критического мышления, этики и философии, Питер Богосян что преподавал последние 10 лет уволился из государственного университета Портленда из-за давления на его уроки критических взглядов. Всё дошло вплоть до того, что на дверях его кабинета рисовали свастики, жирными намёками предлагали уйти с поста, а в полицию было подано заявление о домашнем насилии с его стороны.
Питер приглашал на свои уроки людей с различными философскими, религиозными, полит-идеологическими взглядами, а сам ради наглядного примера лукавства современной научной сферы, отсылал в редакции научных журналов статьи с выдуманными и провокационными темами, как пример: «Половые органы мужчин - влияют на климат планеты», как и ожидалось, подобные статьи публиковались и находили своего читателя. В прощальном письме отправленном ректору университета, он объясняет, почему уходит в отставку.
. https://twitter.com/peterboghossian/status/1438859666528739333?ref_src=twsrc%5Egoogle%7Ctwcamp%5Eserp%7Ctwgr%5Etweet%7Ctwtr%5ETrue
Уважаемый проректор Сьюзан Джеффордс. Я пишу вам дабы оповестить, что ухожу с должности доцента философии в Портлендском государственном университете.
В последнее десятилетие мне выпала честь преподавать в данном университете. Мои специальности - критическое мышление, этика и метод Сократа, так же я веду такие классы, как «Наука и лженаука» и «Философия образования». Помимо изучения классических философов и традиционных текстов, я приглашал широкий круг лекторов для выступления на моих курсах, от приверженцев плоской земли, до христианских апологетов, глобальных скептиков климатических изменений и сторонников «Захват Уолл-стрит». И я гордился своей работой.
Я приглашал этих спикеров не потому, что согласен с их мировоззрением, а в первую очередь потому, что не согласен с ним. Из этих беспорядочных и сложных разговоров я увидел лучшее, что могут достичь наши ученики: они научились ставить под сомнение свои убеждения при уважении к людям иных взглядов, вроде верующих, а так же научились сохранять уравновешенность в сложных обстоятельствах.
Я никогда не верил - и не верю сейчас - что цель обучения заключалась в том, чтобы привести моих учеников к определенному выводу, к какой-либо идеологии. Скорее, я стремился создать условия для строгой мысли; чтобы помочь им получить инструменты для "охоты" и бороздить свои собственные выводы. Вот почему я стал учителем и люблю преподавать.
Но кирпич за кирпичиком университет сделал такие интеллектуальные исследования невозможными. Он превратил бастион свободного исследования в фабрику социальной справедливости, единственными темами которых стали; раса, гендер и позиция жертвы, а единственными исходами данных тем были лишь претензии и разногласия.
Студентов в штате Портленд больше не учат думать. Скорее, их учат имитировать моральную уверенность идеологов. Преподаватели и администрация отказались от миссии университета по поиску истины и вместо этого выступают за презрение и нетерпимость к расходящимся убеждениям и мнениям. Это создало культуру оскорблений, когда студенты стали бояться говорить открыто и честно то, что они думают на самом деле.
Я заметил признаки анти-либерализма в которых упрекают меня, что полностью поглотили академию. Я был свидетелем того, как студенты отказывались придерживаться различных точек зрения. Вопросы преподавателей на тренингах по разнообразию, которые ставили под сомнение утвержденные нарративы, были незамедлительно "устранены". Тех, кто запрашивал доказательства для оправдания новой институциональной политики, обвиняли в "микроагрессиях". А профессоров обвиняли в фанатизме за присвоение канонических текстов, написанных философами, которые оказывались белыми-европейцами и мужчинами.
Сначала я не осознавал, насколько это было системно, и считал, что могу поставить под сомнение и эту новую культуру. Итак, я начал задавать вопросы. Каковы доказательства того, что триггерные предупреждения и безопасные пространства способствуют обучению учащихся? Почему расовое сознание должно быть той линзой, через которую мы рассматриваем нашу роль как педагога? Как мы решили, что «культурное присвоение» аморально и где её точные границы?
В отличие от своих коллег, я задавал эти вопросы вслух и публично, рад за разом.
Я решил изучить новые "ценности", охватившие штат Портленд и многие другие образовательные учреждения, - ценности, которые звучат замечательно, такие как разнообразие, справедливость и инклюзивность, но на самом деле могут быть прямо противоположными. Чем больше я читаю первичный исходный материал, созданный критическими теоретиками, тем больше я подозревал, что их выводы отражают постулаты идеологии, а не идеи, основанные на доказательствах.
Я начал общаться со студентами, у которых были похожие проблемы, и пригласил спикеров, чтобы они исследовали эти темы с критической точки зрения. И мне становилось все более и более ясно, что инциденты этого анти-либерализма, свидетелем которых я был на протяжении многих лет, были не просто изолированными событиями нашего университета, а частью обще-системной проблемы за его пределами.
Чем больше я говорил об этих проблемах, тем больше я сталкивался с возмездием за это.
В начале 2016-17 учебного года, бывший студент пожаловался на меня, и университет инициировал расследование по Разделу IX. (Расследования по Разделу IX являются частью федерального закона, предназначенного для защиты «людей от дискриминации по признаку пола в образовательных программах или мероприятиях, получающих федеральную финансовую помощь».) Мой обвинитель, белый мужчина, выдвинул против меня множество безосновательных обвинений, которые университетские правила конфиденциальности, к сожалению, не позволяют мне продолжать обсуждение. Я могу поделиться тем, что мои студенты, с которыми беседовали во время процесса, сказали мне, что следователь по Разделу IX спросил их, знают ли они что-нибудь о том, что я якобы бил жену и своих детей. Это ужасающее обвинение вскоре стало широко распространенным слухом!
В расследованиях по Разделу IX нет надлежащей правовой процедуры, поэтому у меня не было доступа к конкретным обвинениям, возможности противостоять моему обвинителю и у меня не было возможности защитить себя, т.е я был беззащитен! Наконец, в декабре 2017 года были обнародованы результаты расследования. Вот два последних предложения отчета: «Глобальное разнообразие и инклюзия считает, что недостаточно доказательств того, что Богосян нарушил политику PSU в отношении запрещенной дискриминации и преследований. Однако GDI рекомендует Богоссяну получить коучинг по "толерантности"».
Мало того, что не было никаких извинений за все эти ложные обвинения, но следователь также сказал мне, что в будущем мне не разрешат высказывать свое мнение о «защищенных классах» или преподавать, таким образом, чтобы мое мнение о защищенных классах могло быть известно - Странный вывод к абсурдным обвинениям. Университеты могут навязать идеологическое соответствие просто угрозой этих исследований. Проще говоря, меня попытались заткнуть.
В конце концов я убедился, что коррумпированные научные круги несут ответственность за оправдание радикального отхода от традиционной роли гуманитарных школ и элементарной вежливости в университетском городке. Возникла острая необходимость продемонстрировать, что нравственно модные газеты - какими бы абсурдными они ни были - могут публиковаться. Тогда я считал, что если я разоблачу теоретические недостатки этой литературы, я смогу помочь университетскому сообществу избежать строительства этой системы на такой шаткой почве.
Итак, в 2017 году я был соавтором намеренно искаженной рецензируемой статьи, нацеленной на новую ортодоксальность. Его название: «Концептуальный пенис как социальная конструкция». В этом примере псевдонаучности, опубликованном в Cogent Social Sciences, утверждается, что пенисы являются продуктом человеческого разума и ответственны за изменение климата. Сразу после этого я объявил статью подделкой, призванной пролить свет на недостатки систем рецензирования и академических публикаций.
Вскоре после этого люди обнаружили в двух ванных комнатах рядом с отделом философии, огромные свастики с моим именем! Иногда они появлялись на дверях моего офиса, один раз помимо свастики были ещё и мешки с фекалиями. На все эти события университет отмалчивался! Но когда он всё же начинал действовать, то был против меня, а не против преступников совершивших эти деяния.
Я продолжал верить, возможно, наивно, что, если я разоблачу ошибочное мышление, на котором основывались новые ценности Портлендского штата, я смогу вывести университет из его безумия. В 2018 году я был соавтором серии абсурдных или морально отвратительных рецензируемых статей в журналах, посвященных вопросам расы и пола. В одном из них мы утверждали, что в собачьих парках недавно была эпидемия изнасилований собак мужчинами, поэтому мужчин стоит посадить на привязь. И знаете что? Её опубликовали! Наша цель состояла в том, чтобы показать, что определенные виды «стипендий» основаны не на поиске истины, а на продвижении социальных недовольств. Это мировоззрение ненаучны!
Администраторы и преподаватели были настолько возмущены газетами, что опубликовали анонимную статью в студенческой газете, и штат Портленд предъявил мне официальные обвинения. Каково было их недовольство? «Недобросовестное поведение при исследовании», основанное на абсурдной предпосылке, что редакторы журналов, принявшие наши умышленно искаженные статьи, были «людьми». Меня признали виновным в том, что я не получил разрешения на эксперименты на людях...
Тем временем в Портлендском штате продолжала нарастать идеологическая нетерпимость. В марте 2018 года штатный профессор сорвал публичную дискуссию, которую я проводил с писательницей Кристиной Хофф Соммерс и биологами-эволюционистами Бретом Вайнштейном и Хизер Хейинг. В июне 2018 года кто-то активировал пожарную тревогу во время моего разговора с популярным культурным критиком Карлом Бенджамином. В октябре 2018 года активист вытащил провода динамика, чтобы прервать дискуссию с бывшим инженером Google Джеймсом Дамором. Университет не сделал ничего, чтобы остановить или устранить такое поведение. Никто не был ни наказан, ни дисциплинирован как мне потом рассказали.
Для меня последующие годы были отмечены постоянными преследованиями. В кампусе я нашёл листовки с моим изображением но с длинным носом как у Пиноккио. Прохожие плевали в мою сторону на ботинки и угрожали мне, когда я шёл в свой класс. Студенты сообщили мне, что мои же коллеги говорили им избегать моих занятий! И, конечно же как ожидалось, я подвергся очередному расследованию в мою сторону.
Хотел бы я сказать, что то, что я описываю, не сказалось на мне лично. Но это нанесло именно тот урон, для которого всё и было задумано.
Это не обо мне как личности. Речь идет о том, какие институты мы хотим и какие ценности мы выбираем. Каждая идея, которая продвигала человеческую свободу, всегда и в обязательном порядке изначально осуждалась. Как люди, мы часто кажемся неспособными запомнить этот урок, но наши институты как раз и предназначены для того, чтобы напоминать нам, что свобода задавать вопросы - это наше основное право. Образовательные учреждения должны напоминать нам, что это право также является нашим долгом.
Государственный университет Портленда не выполнил эту обязанность. Тем самым он подвел не только своих учеников, но и общественность, которая его поддерживает. Хотя я благодарен за возможность преподавать в Портленде более десяти лет, мне стало ясно, что это учебное заведение не место для людей, которые намерены свободно мыслить и исследовать идеи.
Одна из моих задач - защитить нашу систему гуманитарного образования от тех, кто пытается ее разрушить.
Искренне ваш
Питер Богосян
. https://bariweiss.substack.com/p/my-university-sacrificed-ideas-for